Рекомендуемая ссылка на статью:
Аннотация: В статье рассматриваются перспективы научно-образовательной интеграции между странами–членами Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Идея евразийского пространства высшего образования черпает свои истоки в теории социально-экономического развития, основанного на знаниях, а также в практике европейского Болонского процесса. Цель её заключается в том, чтобы повысить региональную академическую мобильность, улучшить взаимопонимание между странами региона и использовать потенциал межличностных контактов для сотрудничества в региональномразвитии. Практически работа по её воплощению уже ведётся, однако требуетконцептуального оформления, вклад в который и старается внести данное исследование.
Ключевые слова: Стратегия развития Шанхайской организации сотрудничества, евразийское пространство высшего образования, Евразийский экономический союз, Экономический пояс Шёлкового пути, саммит ШОС в Уфе.
Международные интеграционные процессы в сфере науки и образования являются основой международного экономического развития, построенного на знаниях. Сама идея «экономики знаний» не нова: в России её давним и активным поборником является академик РАН В.Л. Макаров [Макаров,2003]. Отсылки к этой идее содержатся и в Болонской декларации от 19 июня 1999 года – основополагающем документе Европейского пространства высшего образования (Россия присоединилась к этому документу и Болонскому процессу в 2003 году).
Евразийская интеграция в сфере образования позволит решить целый ряд задач. Во-первых, она будет способствовать долгосрочному укреплению межгосударственных отношений на евразийском пространстве, причем как на правительственном уровне, так и на межличностном. В частности, сегодня ахиллесовой пятой российско-китайских отношений является слабая развитость человеческих контактов всех уровней, несмотря на сильное политическое взаимодействие между правительствами [Смирнова, 2015. С. 319–336][1]. Во-вторых, с учётом превращения региона Центральной Азии в важнейший стратегический приоритет в свете выдвижения Китаем концепции Экономического пояса Шёлкового пути, общее евразийское образовательное пространство позволит поддержать российское культурное присутствие в странах региона [Лузянин,Матвеев, Смирнова, 2015. C. 24–27].
В рамках евразийской образовательной интеграции определенная работа уже ведётся. Следует отметить создание сетевого Университета ШОС. Кроме того, МГУ им. М.В. Ломоносова имеет филиалы в Казахстане, Таджикистане и Узбекистане, ведется активная работа по проекту создания Совместного университета МГУ и Пекинского политехнического института в китайском городе Шэньчжэне. В Народном университете КНР в сентябре 2015 года в присутствии вице-премьеров России и Китая открылся совместный с Санкт-Петербургским государственным университетом Центр исследований России.
Согласно последним данным Министерств образования России и Китая, наши страны достигли паритета по количеству студентов, проходящих обучение в университетах друг друга (рисунок 1). По данным китайской статистики, в 2014 году в Китае обучались 17202 российских студента (четвёртая страна по численности происхождения иностранных студентов в Китае) [Иностранные студенты в Китае, 2014]. Социологический центр Минобрнауки России приводит цифру за 2013–2014 учебные годы – 18269 китайских студентов в российских вузах (вторая по численности группа после Казахстана) [Арефьев, Шереги, 2015. С. 42].Для сравнения: по данным Института международного образования США, в 2013–2014 году в США обучались 274 тыс.китайских студентов[2].
Рисунок 1. Российско-китайские обмены студентами
Одним из показателей глубины научных обменов является статистика совместных международных публикаций. М.Н. Коцемир приводит данные попубликациям российских учёных в журналах, индексируемых в базе данных WebofScience, в соавторстве с зарубежными партнёрами. На рисунке 2 представлены данные за 2011 год. Очевидно, имеется неиспользованный потенциал для сотрудничества между российскими и китайскими учёными: хотя удельный вес Китая в общемировой публикационной активности составлял 13.62%, его удельный вес в общем числе публикаций российских учёных в международном соавторстве был почти в два раза ниже, всего 7.17% [Коцемир, 2012. C. 18, 33]. Кстати, с 2011 года Китай удерживает второе место в мире после США по публикационной активности, Россия же занимает 15-е место (рисунок 3).
Рисунок 2. Публикации российских ученых в международном соавторстве
Рисунок 3.Удельный вес России и Китая в мировых научных публикациях, %
Россия и Китай по своему экономическому и научному потенциалу должны стать локомотивами процесса общей интеграции в регионе ШОС. Следовательно, говоря о развитии евразийского пространства высшего образования, мы будем иметь ввиду прежде всего гармонизацию научно-образовательных систем России и Китая.
Зрелым научным обменам свойственна ориентация на специалистов высокого уровня: учёных, преподавателей, учащихся уровня магистратуры и выше. Для улучшения качества и глубины научных обменов необходимо прежде всего совершенствовать системы взаимного признания научных результатов. Как Россия, так и Китай,теперь признают в качестве научных достижений публикации в мировых базах научного цитирования, в частности, WebofScience. Однако с признанием публикаций в журналах из российского списка ВАК и соответствующих китайских списков существуют технические сложности: например, их невозможно использовать при защите диссертаций, следовательно, и в карьерном росте учёных.
Важным условием успеха является преодоление институциональных и ментальных барьеров. В России часто жалуются на утечку мозгов. Однако учёные, работающие в области международных миграций, давно заметили, что более гибкие миграционные правила способствуют текучей мобильности мигрантов, которые, вернувшись на родину, не боятся потерять возможность снова уехать. Жёсткие миграционные правила, напротив, связаны с перманентной миграцией[3]. В Китае для этой проблемы нашли хорошее решение: преподаватель или научный сотрудник обычно имеет право на регулярные (например, раз в пять лет) годичные научные отпуска, в течение которых он может пройти научную стажировку за границей с сохранением зарплаты и рабочего места.
Вопрос о статусе российских степеней и дипломов – это ключевой вопрос для поддержания привлекательности российской системы образования. В Китае, как и в большинстве стран мира, система трёхступенчатая: бакалавриат (4 года) –магистратура (чаще 3 года) – докторантура (3–4 года). Между Россией и Китаем 26 июня 1995 года было подписано Соглашение о взаимном признании документов об образовании и учёных степенях. Однако формулировки этого Соглашения достаточно общие, вследствие чего практика признания российских дипломов в Китае опирается скорее на традиции, чем на юридические документы.
В заключение отметим, что продвигая и развивая концепцию евразийского пространства высшего образования, следует все же помнить, что конечной целью евразийской образовательной интеграции является поддержание и повышение качества высшего образования в России и странах региона в целом. Следует продолжать учитывать лучший мировой опыт в сфере образовательной интеграции, образования и науки, а также продолжать сотрудничество с признанными мировыми лидерами высшего образования. В разумных пределах заботясь о соблюдении традиций качества своего высшего образования, Россииследует проявлять гибкость и доверие к партнерам в признании образовательных результатов, достигнутых в других странах.Логично ожидать, что рост притягательности российского образования будет в долгосрочной перспективе связан не только с регионализацией или изучением большим количеством абитуриентов русского языка, но и с совместимостью российского образования с наиболее успешными мировыми образовательными системами.
Сближение образовательных стандартов и совершенствование системы взаимного признания научных и образовательных результатов в рамках евразийской образовательной интеграции поможет стимулировать академическую мобильность между странами ШОС и создать научную, экспертную и межличностную базу для успешного социально-экономического развития региона. Работа по воплощению евразийского пространства высшего образования может вестись по следующим направлениям.
Во-первых, следует уделить внимание развитию не только студенческих, но и научных обменов, отдавая приоритет специалистам более высокого уровня и программам с глубоким взаимопроникновением. Практическим стимулом для этого может стать сближение требований, предъявляемых к публикации научных результатов в странах региона.
Во-вторых, необходимо стремиться к сближению образовательных стандартов, прежде всего между Россией и Китаем, так как они являются полюсами-локомотивами развития региона.
Наконец, в-третьих, огромное значение имеет институциональная и грантовая поддержка мобильности. Главный акцент в этой работе необходимо сделать на институциональной гибкости, стимулирующей карьерные перспективы участников обменов как при выезде в страны-партнёры с целью приобретения опыта, так и при возвращении в родные учреждения.
Литература
Арефьев А.Л., Шереги Ф.Э. Экспорт российских образовательных услуг: Статистический сборник. Выпуск 5. М.: Социоцентр, 2015.
Иностранные студенты в Китае. Статистический ежегодник 2014. Пекин: Департамент международных связей Минобразования КНР, 2014.
Коцемир Н.М. Публикационная активность российских ученых в ведущих мировых журналах // Acta naturae Т. 4. 2012. № 2 (13).
Лузянин С.Г., Матвеев В.А., Смирнова Л.Н. Шанхайская организация сотрудничества: модель 2014–2015 // Российский совет по международным делам, Рабочая тетрадь №21. М.: Спецкнига, 2015.
Макаров В.Л. Экономика знаний: уроки для России // Вестник Российской академии наук, Т. 73. 2003. № 5.
Смирнова Л.Н. Россия – Китай: 20 предложений для экономического, научного и гуманитарного партнерства // Россия и Китай в евразийской интеграции. М.: Нестор-История, 2015.
Smirnova L.N. Eurasian Students in China: a New Angle in Understanding China’s Public Diplomacy // CPD Perspectives. 2015.
[1] Россия – Китай: 20 предложений для экономического, научного и гуманитарного партнерства // http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=3720#top-content
[2]International Students in the United States // http://www.iie.org/Services/Project-Atlas/United-States/International-Students-In-US
[3] Modèles de gestion de l’immigration et de l’asile en Union européenne et en Fédération de Russie : convergence des défis, complémentarité des systèmes // http://www.ena.fr/index.php?/fr/recherche/memoires-masters/map/CIL-2008/smirnova